Однажды зашедший ко мне на огонек известный футбольный специалист с тяжелым вздохом сказал:

– Знаешь, Юра, а мы ведь следующую игру «сдаем»…

И такая собачья грусть была в его глазах, что сомневаться в правдивости его слов не приходилось. Да и как сомневаться, если информацию эту он получил, что называется, из первых рук – от одного из тренеров.

Надо пояснения? Все предельно просто. Нам на результат уже было абсолютно наплевать: высокое место в турнирной таблице «светить» перестало. Зато нашим соперникам «светило». Поблескивало, отражаясь в потенциальных будущих медалях.

Правда, верить все равно не хотелось. Знаете, как в детстве… Кстати, пара слов о нем.

Скажем, играют наши с канадцами в хоккей – в стране кленовых листьев. Читай: из-за разницы во времени – ночью. Это сейчас – если есть большое желании, или, если не спится – можно сидеть, у телевизора, подпрыгивая от эмоций, хоть сутки. А раньше-то ночью телевизоры «спали», а такие игры показывали в записи. И при всем желании НЕ узнать счет, чтобы не портить себе просмотр, сделать это было практически невозможно: всегда находился доброхот, просвещавший тебя на предмет результата, независимо от того, выиграли наши, или проиграли. Ты, конечно, все равно смотрел, как такое пропустить. При этом – парадокс? – если наши даже проиграли, в тебе все-таки каким-то непостижимым образом жила надежда. Сознание-то все понимало, но ты до последней секунды надеялся: а вдруг в информацию о счете и победителе «вкралась опечатка»? Вдруг наши сейчас кэ-э-к…

Отступление это я сделал не зря. Подобное детское чувство жило во мне и тогда, когда я сидел на трибуне и смотрел –  выразимся якобы по-белорусски – «гульню-справасдачу»: а вдруг?! Тем более, в отличие от вышеупомянутого хоккея, здесь-то игра еще НЕ состоялась, окончательный результат не был известен. Прогноз известного специалиста был всего лишь, скажем так, договором о намерениях (на договорняк).

Еще больше подогрело надежду то, что наши открыли счет! «Ага, не так страшен черт, как его малютка!» – кричала надежда внутри.

Но вскоре все встало, э-э-э, на свои места. Соперник сравнял счет еще до перерыва. А во второй половине забил нам второй и, как вскоре выяснилось, победный-таки гол.

…Знаете, я видел, как после финального свистка плакал без слез сидевший неподалеку известный болельщик, представить которого плачущим ни у кого не хватило бы фантазии…

…Знаете, это был не последний раз, когда известный футбольный специалист, отводя глаза, исповедался передо мной, начиная исповедь словами «Знаешь, Юра, а мы ведь…»

А еще был случай, когда известный вратарь долго-долго жаловался в сердцах (ну, так можно литературно назвать его состояние) на судьбу:

– На ту игру специально приехали на меня посмотреть из ЦСКА, из «Торпедо» московского… А мы ту игру «сдавали»…

Ситуация сложилась – аналогичная вышеописанной: нам очки были без надобности, а соперники «наскребали» на медали. И вот выходит их нападающий, известный бомбардир, один на один с нашим голкипером. А последнему с нашей скамейки запасных платочком машут… Шучу. Подают сигнал: пора, мол. Нападающий бьет – вратарь бросается. Только первый бьет в один угол, а второй бросается в другой. И так два раза…

На этом месте по традиции должна находиться мораль. Не будем отступать от традиций.

Я уже давно не мальчик, все понимаю. Для игроков, тренеров, руководителей клубов футбол – это работа. И – как всякому работающему – им хочется прилично зарабатывать на своем рабочем месте. Тем более, век игрока – короток. До такой степени короток, что никогда не знаешь, когда наступит пенсия и выслужишь ли ты эту пенсию, чтобы можно было жить и не тужить (в идеале).

Нормальный болельщик (если болельщиков вообще можно назвать нормальными) – совсем не против, чтобы футболист хорошо зарабатывал. Но для него, сидящего на трибуне или перед телевизором, футбол – это, в первую очередь, игра. Причем игра, как предполагается, самая что ни на есть азартная. И когда в душу болельщика понемногу, капля за каплей, проникает яд возможных «договорняков», азарт из игры так же, капля за каплей, из нее улетучивается. А с ним – и интерес к игре. Относиться к футболу, как к балету, произведению искусства могут единицы. Да, кстати, и в то, что игроки, привыкшие сдавать да сливать, способны однажды добиться больших успехов, я не верю.

Скажите, вам действительно все так же интересно смотреть, скажем, Олимпийские игры, когда вы знаете, что в течение пяти, десяти, а то и пятнадцати лет антидопинговый комитет может пересмотреть результаты любого финала, у одних медали отобрать, другим раздать?!

Впрочем, это уже совсем другой разговор, да?

Юрий Романов