В течение недели в Могилеве на еврейском кладбище несмотря на изнуряющую жару шли кропотливые работы – молодые ученые и студенты из разных концов России и Беларуси, объединенные московским Центром научных работников и преподавателей иудаики в вузах “Сэфер”, и представители еврейского общины Могилева, каталогизировали старинные надмогильные памятники на историческом участке могилевского еврейского кладбища. Два года назад ему был присвоен статус историко-мемориального места погребения. В течение первой половины дня исследователи-волонтеры чистили и описывали мацевы (так называются надгробия на иврите), нумеровали и фотографировали их, переписывали тексты-эпитафии. В оставшееся время молодые люди переносили полученную информацию в цифровой формат для создания полноценного фотокаталога. О том, как шли работы и какие истории можно узнать, изучая надгробия, – в репортаже корреспондента БЕЛТА.

“Евреи поселились в Могилеве в 16 веке. В это же время было основано первое еврейское кладбище. Кладбище на улице Ольчинской, на котором проводятся восстановительные и исследовательские работы, появилось примерно в 1803 году, – рассказывает координатор программ Могилевской еврейской общины Ида Шендерович. – Это кладбище – уникальное для Беларуси, так как здесь сохранились высокохудожественные надгробия из полированного гранита и мрамора второй половины 19 – начала 20 веков, изготовленные в Могилеве, Варшаве, Вильнюсе. В других областных центрах подобные дореволюционные еврейские кладбища в послевоенный период были разрушены”.

Резные камни с текстами стихотворных эпитафий, посвященных упокоенному здесь человеку, украшены символическими изображениями, искусным растительным и геометрическим орнаментом. “Гранитные, мраморные и бетонные мацевы – это не только память о могилевчанах прошлого. Подготовленные исследователи могут получить новую информацию об особенностях религии и философии белорусских евреев, городской культуре минувших столетий. Мы можем провести параллель между именами на памятниках и людьми, определявшими промышленность, торговлю, медицину и образование в Могилеве 100-200 лет назад”, – подчеркнула Ида Шендерович.

Кладбище располагалось за пределами древнего Могилева. Город рос и расширялся. И теперь мемориальное место захоронения находится среди жилых кварталов и достаточно сильно разрушено. Прежде чем приступить к работам, участники эпиграфической экспедиции столкнулись с тем, что на старой части еврейского кладбища разрослись кустарники и деревья, которые не только закрывали обзор, но и мешали проходу к памятникам. Потому участники экспедиции при помощи волонтеров проводили работы по благоустройству: очистили часть мемориала от зарослей.

Во время изучения надгробия ученые должны обращать внимание на все детали и особенности памятника. Москвич Антон Шарко первый раз приехал в Могилев. “Мы делаем формальные описания старинных еврейских надгробий. Обмериваем, описываем форму, материал, из которого оно изготовлено. Если есть художественно-декоративное оформление, – описываем и его. Затем заносим все эти сведения в специальную таблицу, которая дополняется фотографиями”, – рассказал он.

Самое древнее надгробие, которое встретилось Антону Шарко на момент нашего общения, датируется 1848 годом.

“Работы по каталогизации надгробий очень важны. Ведь каждый из похороненных в Могилеве был неразрывно связан с историей этого места. На наиболее почетном месте у ворот хоронили раввинов, известных учителей, благотворителей, ученых, врачей, выходцев из рода левитов и коэнов. Мы возвращаем их имена и помогаем сохранять культурное наследие. Дорогие надгробия могли позволить себе не всякие семьи, а только успешные, вносившие серьезный вклад в развитие города, – отметил он. – А еще мы помогаем сохранять связь между поколениями. Благодаря каталогам люди могут находить, где захоронены их родные. Все это – наше историческое наследие. Ведь чтобы жить сегодня, строить будущее, необходимо знать и помнить свои корни. Эта работа помогает связывать людей по всему земному шару “.

В составе эпиграфической экспедиции в Могилев приехали лингвисты. Ведь тексты эпитафий на надгробиях могилевского кладбища в основном написаны на иврите. Иногда встречаются отдельные фразы на идише, арамейском, немецком, английском, и, конечно, русском языках. Для Анастасии Сукиасянц из Москвы эпиграфическая экспедиция в Могилев стала первой. Девушка учится на 4-м курсе МГУ им. Ломоносова в Институте стран Азии и Африки на кафедре иудаики. “Я знаю иврит, английский и корейский языки. Я здесь помогаю с переводом эпитафий. Очень переживала, когда ехала сюда. Мне казалось, что такая работа – это большая ответственность, что нужно все делать очень быстро. Справлюсь ли? Но уже здесь я поняла, что даже опытные переводчики могут испытывать затруднения в переводе. Никто не подгоняет, потому что в первую очередь нужно сделать свою часть работы качественно. Здесь все друг другу помогают, какой бы вопрос ни возник, – рассказала девушка. – Мы не просто переводим эпитафии, а практически расшифровываем их. Где-то стерты буквы, где-то можно встретить ошибки, много сокращений, есть хроностихи с шифрами”.

Самой интересной находкой для студентки стало надгробие писателя. “Оно мне запомнилось больше других. Интересно оформлено: на каждой ветви изображенного дерева, напоминающего по форме традиционный подсвечник, названия 8 книг, которые написал умерший. Кроме того, он написал еще 21 книгу. И как мы поняли из эпитафии, самым знаменитым его произведением была книга “Плод винограда”, – рассказала девушка. – После имени автора было написано его прозвище, которое переводится как “виноград”. Такие сложные тексты говорят о высокой языковой культуре и образовании жителей Могилева. То же самое можно сказать и про акростихи, в первых буквах которых зашифровано имя человека. Я бы хотела ездить в такие экспедиции чаще. Несмотря на то, что изучение восточно-европейского еврейства не является моим главным научным интересом, я бы хотела и дальше вносить свой вклад в эту интересную и важную работу. Я горжусь тем, что участвую в сохранении памяти о людях. Это очень интересный опыт. Это работа – не только про кладбища, но еще и про культуру, литературное наследие, традиции и прошлое. Все это нужно беречь”.

Ида Шендерович отметила, что большой интерес представляет генеалогическая информация мемориала. “Не секрет, что большая часть потомков, захороненных здесь, погибли во время холокоста или эмигрировали. Сейчас во всем мире растет интерес к своим корням, к истории своей семьи, месту, откуда происходит их род. Отсюда и интерес к старым кладбищам у зарубежных туристов”, – подчеркнула она.

Небольшую экскурсию с рассказом о символике декора мацев для нас провел самый юный, но уже опытный участник таких экспедиций, Марк Гаммал. Для мальчика экспедиция в Могилеве уже шестая. Потому он охотно поделился знаниями и с нами. Если изображение звезды Давида или подсвечника – достаточно привычные символы, которые можно встретить на многих надгробиях, то есть символы, которые встречаются намного реже. Например, корона. “Но здесь похоронены не король или королева, – улыбается мальчик. – Корона – это символ, который рассказывает нам о том, что умерший человеком был образованным и помогал другим – делал много добрых дел.”

Изображение короны можно встретить, например, на надгробии мецената, дворянина, купца и ученого Шмарьяху Цукермана, изготовленном резчиком из Варшавы Исраэлем Ауэрбахом. “А в Могилеве Цукерман известен тем, что построил синагогу, больницу, богадельни для еврейских и христианских неимущих стариков и собрал богатую библиотеку”, – отметила Ида Шендерович.

Как рассказал мальчик, еще один роскошный памятник обнаружили практически случайно. “Он лежал текстом вниз в земле между новыми захоронениями. И мы сразу не поняли, что это. А потом мы решили его перевернуть. И оказалось, что это тоже надгробие. В углублении рельефа букв еще сохранились следы сусального золота. Здесь можно увидеть изображение красивого дерева”, – показал Марк.

Нынешняя экспедиция – это не первый опыт каталогизировать надгробия на древнем еврейском кладбище в Могилеве. “В 2014 году мы собирали только основную информацию эпитафий (фамилия, имя, имя отца, дата смерти) и делали фотографии. Этот список опубликован на русском и английском языке, – отметила Ида Шендерович. – Сейчас мы хотим сделать более полный академический каталог. Работа делается на волонтерских началах”.

Участники экспедиции уверены – бросать работы по каталогизации нельзя. “Прямо здесь, на кладбище, мы можем изучать не только семейные связи могилевских родов, но и социальные изменения, художественные стили, изменения в идеологии и философии общества, – подчеркнула Ида Шендерович. – А еще такие экспедиции объединяют людей. В Могилеве трудились более 20 человек из разных концов России и Беларуси. Все они – талантливые и образованные люди. Кто-то уже знаком друг с другом, кто-то приехал впервые. Они общаются, делятся опытом. И эта коммуникация тоже важна. Мы учимся друг у друга ценить, сохранять и беречь наше общее историческое наследие”.

Анастасия ГУЗОВСКАЯ, фото автора