Вхожу в театр со служебного входа – на диванчике  и пуфиках сидят вахтеры. Они всегда в курсе всего. Узнали о времени интервью с заведующим музыкальной частью самыми первыми. «Много лет я вахтером в театре служу и за вами за всеми, конечно, слежу…» – это из «Монолога вахтера» Александра Баля. «Мы очень-очень его любим. Он человек необыкновенной скромности…» А ведь бард известен не только в Беларуси…

А вот и каморка, где обитает Поэт. Его имя  собирает театральный зал. Каждые полгода в течение 22 лет. В 2000 году бард стал «Человеком года».

– Где же Ваш памятный диплом?

– А какой смысл его вешать?

– Все вешают на стену свои награды. Награда окрыляет…

– Каким образом она может окрылять?.. На церемонии награждения рядом со мной стояла лауреат из глубокой деревни. Выглядела лет на 55, а может, ей было 40.  Постарела раньше времени. Простая добрая  женщина, называла нас «дитятками», всю жизнь она работает на ферме без выходных. Все время тревожилась, чтобы поскорее вернуться. Никто ж «ня хоча» доить коровок. Меня бы окрылило, если бы у этой доярки после премии появился просвет в жизни. Но вряд ли что-то изменилось. Смотришь и понимаешь: как-то мир неправильно устроен.

– У Вас очень трагические песни о войне. В «Путь-дороге» поезд надвигается с нарастающим звуком как неотвратимая судьба…

– На войне погиб мой дед. По счастью, осталась семейная реликвия – письмо жене, то есть деда бабушке. В нем всего лишь несколько строк. Благодаря сводке в Интернете удалось узнать судьбу человека.  Дед был в плену, перенес  ранение, зачислен в другую, новую, стрелковую часть, погиб при освобождении Беларуси и похоронен в Братской могиле под Белостоком. Случится оказия – обязательно там побываю. Это дело чести. Я иногда представляю себя на  его месте. Раз – и война! Винтовку в руки – и пошел рыть окопы, бежать в атаку. А то и пулю схватил, не успев даже выстрелить ни разу. Как в фильме «Летят журавли». Думаю, лучшие песни о войне были написаны именно тогда. Современные песни – это уже стилизация. Кто-то умеет передать дух и образ, как в фильме «Брестская крепость», кто-то – нет. Трагедию надо рассказывать всерьез, чтобы человека «крутило и мутило». Принцип искусства – не щадить зрителя.

– Вы здорово передали дух и образ в «Афганской»…

– Мой друг Сашка вернулся оттуда. Мне лет 15 было. Мы подолгу разговаривали на кухне. Так я узнал страшную правду о войне в Афганистане – то, что не пропускали в письмах. Меня поразила несправедливость. Парням пришлось служить ровно два года в Афгане, а до этого – еще семь месяцев  в учебке в Туркмении. А писал он как раз таки о безобидных вещах. Мечтал вернуться и купить мотоцикл «Ява» или «Чезет». Мечта сбылась – «Ява» стояла в центре  небольшой квартирки сестры. Они скученно жили. Таня – сестра друга, бывает на моих концертах, а Сашки уже нет. Как и многих других выживших…

– Как Вы думаете, надо ли простому человеку знать правду о войне? Читаешь «Блокадную книгу» – и понимаешь, что кто-то очень даже хорошо устроился…

– Во все времена есть те, кто хорошо устраивается. Вот им-то правда и мешает. А  люди имеют право получить  ответ: почему  дед не понянчил внука на руках? Почему парни пошли  служить Родине, приняли присягу –  домой вернулся «Груз 200»? Хотя бы с точки зрения семьи мы должны понимать, что такое война. Есть «парадная» правда, а есть отголоски войны. Сводки останутся навсегда, а отголоски могут уйти вместе с человеком. Я выступал в Ленинграде, и старожилы рассказывали  о слоне в зоопарке. Во время блокады голодные люди кормили и берегли его.  Память о войне делает человека более человечным. Но идеология «подсушивает» влагу души. В советском детстве меня искренне удивляло, зачем давать улицам имена героев. Тогда со всех окон звучала такая теплая песня Антонова: «Пройду по Абрикосовой – сверну на Виноградную –…от их названий ласковых становится светлей…» Вишневая, Грушевая – это вечные названия. Имена же героев зачастую ничего не говорят новому поколению. У молодых свой рэп.

– А какие у Вас воспоминания о советском детстве?

– Я никогда не понимал смысла пионерской организации – для меня достаточно моей внутренней организации. Мне лет девять было, мама достала путевку в показательный лагерь. Все эти построения, бессмысленные запреты – как будто тебя спросонья вытащили на мороз. Я и друг постарше сбежали на следующий день. Помню лицо мамы: называется, не ждали.

– Кто был в Вашей жизни не такой, как все?

– У нас в театре служил артист Николай  Родионов.  Помню, как  праздновали  его 90 лет. Актера вывезли на коляске на сцену. Но каждое поздравление он принимал стоя. Я пел песню – он стоял. Как сама совесть. Я так боялся налажать! А потом он начал читать монолог. Я каждой клеткой чувствовал мощь таланта. Это было удивительно, восхитительно, сногсшибательно, «креслопридавительно». Именно Родионов открыл для меня магию театра. Николай Ильич был человеком из другого мира. В нем была «высокость обыденного». Спектакль «Много песен из ничего» прошел почти 100 раз.  Родионову передали, что я автор музыки. Николай Ильич прислал мне письменное приглашение в гости, которое я до сих пор храню. Меня, 27-летнего парня, просто потряс такой уважительный жест. Мы с ним проговорили целый вечер. А после он передал письмо-благодарность за визит. Мне, представляете? Между нами было 65 лет разницы. Я помню то ощущение собственной ничтожности и в то же время желание победить в себе эту ничтожность. Подтянуться вверх. Таланты истинные, они честны и просты в жизни. Вот он рядом с тобой – без всякой помпезности. Вот он тут же на сцене – покоряет своей высотой.

– Покорить ведь можно и чувством юмора… На вечере памяти к 110-летию Родионова Сан Саныч Палкин вспоминал, как в гостях у народного  артиста выиграл в лотерею кальсоны!

– О да, у Сан Саныча был изумительный юмор! Он так смешно, по поводу и без, говорил: «ёк-марьек!» И так забавно рассказывал о своей роли Деда Мороза. Без хохота невозможно было слушать. Значит, все герои сказки стоят связанными. И тут входит Сан Саныч и бросает реплику: «О, Господи!!! Кто это вас так???» Когда-то давно, лет 20 назад, Палкин участвовал в постановке моих песен на военную тему.  Актер играл старика, который сидел у магазина, продавал цветочки из молочного   бидончика и вспоминал  пережитое… В конце – он просто раздавал цветы зрителям и с потолка сыпались воздушные шарики…

– Во время концертов Вы с таким юмором признаетесь в своих слабостях…

– Люди из плоти и крови имеют право быть несовершенными. Казаться лучше очень смешно и глупо. Я не верю накрахмаленному артисту! И то, что он там вещает, уже не имеет абсолютно никакого значения. Все пустое, наносное. Только правда может найти путь к сердцу. Человек должен быть настоящим.

– «Милые дамы, поднимите руки те, кто считает, что она не такая, как все», – с мягкими вкрадчивыми интонациями говорите Вы во время концерта. Потом поете песню «Не такая, как все»…

– Миссия женщины – возвысить мужчину, поддерживать мужской огонь, улучшить кровообращение. Когда он чувствует себя интересным и востребованным, то может свернуть горы. Даже самый слабый из нас. У моего знакомого есть хорошая песня: насколько сильно отличается мужчина, которому сказали «да», от мужчины, которому сказали «нет». Но  умные женщины встречаются крайне редко. Есть шутка, жены декабристов поехали вслед за ними и испортили  всю каторгу. В двух словах, мудрость в том, чтобы не портить жизнь ни ему, ни себе. Всяким вздором и капризами. Отношения надо строить, а не разрушать.

– Вас можно поздравить с премьерой песни «Ворона»…

– Я не так давно переехал в загородный  дом. Чего всем желаю. Не пожалел ни часу, ни минуты, ни секунды… Как-то поутру собирал кухню. Казалось бы, солнце светит и жизнь налаживается. И тут ворона со своим «кар!» Я ей так в окно и говорю: «Что за песни у тебя, Ворона?» Правда, вечером друг-зоолог сказал, что это был Ворон. Но не суть важно. Важно, что песня пошла… Интересная птица. Ведь не глупая же, а такой голос ужасный. Видимо, она понимает бренность этого мира, предупреждает и готовит нас: «…как же тошно слышать на рассвете, что ни в чем, ни в чем на белом свете нет резона». Нам так неприятны эти предсказания, так хочется от них отмахнуться… Еще полетать!

– По-моему, зря Вы  называете себя «старой компьютерной программой»…

– Знакомые смеются: тоже мне устарел – обвешался проводами, примочками, девайсами. «Господи, как я устарел и постарел, похоже, тоже. Будь я свежее, будь моложе, разве б такие песни пел…» Мы заводим такие песни – на самом деле надеемся услышать опровержение. Просто мы все нуждаемся во внимании. Взять хотя бы привычку бабушек переспрашивать. Старушка только кажется глуховатой. С возрастом человек устает, устает значительно. Он перестает видеть смысл осваивать современные технологии. На самом деле так и есть. Смысла нет ни в чем! Придет очередная война или вспышка на солнце… Кирдык – и никого нет! Как написал один ребенок, отказавшийся писать контрольную по алгебре: «Не буду я писать эту работу – все равно мы все умрем!» (заходится от смеха). Вот до него дошла эта мысль! Правда, слишком рано дошла…

– Получается, каждый день надо жить как последний…

– Сегодня мое счастье – это прийти домой, взять на руки свою кошку, которая сидит под дверью и встречает хозяина… Она дымчатая, поэтому ее зовут Дымка. Беспородная. Ее добрые люди подобрали – и в этот же день я наткнулся на фото в Интернете. Осенью были мыши в доме. Это же нормально, когда шуршит кто-то где-то… Но все-таки кошка нужнее мышей. Поэтому появление кошки в доме было закономерным. Характер – приличным словом не описать. Днем – она имеет одно имя, ночью – другое… Сейчас стала спать по ночам, поэтому меня не тревожит. Мы с ней очень хорошо ладим. Весной уделил внимание земле: посадил две клумбы экзотических цветов…

– А почему не простые  астры?

– Ну, астры… «Астры» – это сигареты так назывались, которые я курил в детстве. Курить бросил! Чего всем желаю… Цветы растут! Мне это очень нравится. Я мечтаю развести красивый сад на месте пустоши…

– Александр Васильевич, у Вас уже две песни о счастье – «Где ты?» и «Ну где ты?». Удалось поймать свою Птицу счастья?..

– В последнее время я люблю сидеть под виноградником и смотреть, как Дымка бегает по двору. А сегодня утром кошка поймала бабочку – и вдруг та упорхнула! Надо было видеть  растерянную мордочку незадачливой охотницы. «Эх, ты, ворона вороненая, – сказал я, – упустила ты свое счастье…» Наверное, так можно сказать и про меня…

Елена Максимова, фото из Интернет-источников