Семь голов – от мала до велика – лежат в самом начале зала. Это не проделки Аннушки из «Мастера и Маргариты» – это работа рук Андрея Воробьева. Не так давно выставка «7×7» 49-девятилетнего скульптора открылась в Музее Масленикова – и скоро закрывается.

Как на скором поезде, примчались мы – те, кто опоздал на вернисаж – на встречу с персоной Андрея Воробьева 15 апреля, в День красной горки. Уже на красной дорожке музея приятно удивило многолюдие. Позвал народ в последнее воскресенье пасхальной недели Олег Дьячков. И вот все беззастенчиво рассматривают скульптора. Он стоит, потупив голову, невысокий, щупловатый автор львов на Пушкинском мосту. Одного из бронзовых хищников породы кошачьих так и зовут Андреем. Такой вот ррр-рык в сторону Вечности. Хотя голос у автора композиции скорее мяукающий. Воробьев это и сам про себя знает, поэтому иронизирует:

-Мне бы такой голос, как у Дьячкова!

-Я же экскурсовод! Мне бы такие руки, как у Воробьева! – отвечает алаверды Олег.

Но экскурсию по двум залам персональной выставки провел сам скульптор – и победил! Как будто нас хорошенько раскрутили, как пасхальные яйца, – и мы повернулись на 180 градусов в сторону Андрея; склонили головы над «Инсталляцией». Инсталляция Андрея Воробьева – пространственная композиция на квадрате, созданная из 49 предметов. Идея – показать автопортрет через предметные символы: соседствуют очки, таблетки и…виски! Напиток, который скульптор по-настоящему уважает.

Андрей Воробьев не стремится себя приукрасить: каждодневные маски остались у входа. Впечатляющая бетонная стопка так и называется – «Маска на каждый день». Оригинал работы стоит у дверей Могилевского университета имени А.Кулешова. «Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман», – честно признался Александр Пушкин в стихотворении «Герой». Герой персональной выставки «7×7»не скрывает «низких истин», не думает, что подумают.

-Я не ошибаюсь? – робко предполагает скромная женщина.

-Нет, не ошибаетесь. Он самый. Самый что ни на есть любимый предмет, – комментирует Андрей Воробьев презерватив.

Рядом – роза. Символ романтизма. Все неоднозначно в «Автопортрете» Воробьева. Такие же противоречивые чувства вызывает сам автор «Маленького принца» в Комсомольском сквере. Только ленивый не бросил в скульптора шкловским «Огурцом», не тыкнул могилевским «Карандашом»; не осыпал руганью из кричевского «Рога изобилия». Как сам скульптор относится к «шлягеровским» работам в областных центрах?

-Накануне Дня письменности позвонили из Быхова с просьбой – я предложил интересную идею: установить на вокзале купе. В одно окно заглядывает мальчишка, такой Николка-паровоз, в другое – кот. За столом сидят отец с матерью. На столе – белорусский натюрморт: всеми уважаемые картошка, сало, лук… Каждый прибывший мог бы зайти внутрь этого купе-памятника. Но администрация замахала руками – попросила копию работы в Горках – «Студентка и студент», или «На росстанях». Парень уезжает учиться, в руках у него связка книг. Сверху я вылепил Сент-Экзюпери, снизу – «Камасутру». Мне подумалось, что все равно никто ничего не заметит. Тут я ошибся. Разбор полетов был на уровне облисполкома. Пришлось запластилинить название древнеиндийского трактата. Летом уважаемый историк Агеев Александр Григорьевич повез студентов на практику – и тут же по прибытии позвонил из Быхова:

-Андрей, я не понял! Где «Камасутра»?!

В общем, археологи все раскопали!

Так Воробьев выполняет госзаказы – и получает возможность творить философские работы из любимой бронзы.

«Себя, как в зеркале, я вижу…»

Зеркало – самый первый предмет, который показывает Воробьев на столе-автопортрете.

-Я вглядывался в зеркало – и нарисовал свой первый портрет в седьмом классе. Тогда же и понял, вижу себя в будущем только скульптором. Автопортрет стал моей главной темой. Познаешь себя – познаешь людей вокруг. Все мы одинаково боимся смерти – хотим пожить подольше. Мои родители – медики. В детстве я удивлялся, почему врачи не знают даты своей смерти. Кто-то свыше определяет этот час. Как-то в Мстиславле проходил пленэр, и мы с друзьями решили искупнуться. Бросились спасать человека, который тонул. Не окажись мы на берегу в тот самый час – через несколько минут он стал бы утопленником. После пленэра нам подарили вот эти золотистые часы на цепочке. Помню, интуитивно сделал работу «Последняя капля» – и с суеверным страхом начал ворожить. Насчитал 93 годичных слоя – и смог выдохнуть.

Все мы состоим из оболочки и духа. Физическое тело дается нам во временное пользование – оно изнашивается, окисляется, ржавеет. В работе из железа «Мишень времени» я показал такую оболочку – с дырами, отверстиями от рваных ран. В конце жизни остается только дух. Раз – и исчезнул! Пых – и нет человека…

Что жизнь и смерть?

Мне жаль того огня,

Что просиял над серым мирозданьем

И в ночь идет, и плачет, уходя…

Куда ведет «Туннель» Андрея Воробьева? От ребенка – к взрослому. Маленький человек начинает свой путь. Взрослый может только оглянуться, но возврата в детство нет. Вернемся к «Инсталляции» – возьмем в руку мячик апельсина. Детство Андрея пришлось на советское время. Пионер стоял с гражданами в очереди: каждому в руки полагался только килограмм дефицитного продукта. На Воробьеве очередь закончилась – и ему досталось полтора килограмма! Чебурахнуться можно было от такого невиданного везения! Пришли другие времена – повсюду в свободном доступе лежат оранжевые плоды. Остается только вспоминать те «санни» апельсинов как истинное счастье.

«Мы на шаре земном, свирепо летящем,

– и надо обняться!»

Мужчина и женщина как песочные часы, как число «восемь», как магниты – любимая тема Андрея Воробьева. Вот композиция «Даная». Зевс проник к ней в пещеру золотым дождем. Золотое сияние окружает влюбленную женщину.

«Полет» – любимая работа Андрея Воробьева. Женщин лаконичная выразительная скульптура искушает блеском золота, девушки стыдливо отводят от нее глаза. То ли дело «Ладони» – с таким трепетом можно касаться только любимого лица. Каждый из нас подсознательно носит в себе идеальный образ, ищет свое солнце среди людей, находит, ослепляется, покоряется и потом видит его отражение повсюду: «Когда взошло твое лицо над жизнью скомканной моей…» Марк Шагал даже Эйфелеву башню нарисовал с ликом возлюбленной.

Смотрим «Инсталляцию» – вот он, сувенир «Эйфелева башня». Прямо из Парижа! Столицу Франции можно отыскать на глобусе.

-Глобус мне подарил Игорь Шарухо – профессор кафедры естествознания. Я всегда хотел получить такой подарок. Может, это сокровенное желание владеть всем земным шаром. Сбылось! Глобус у меня есть. Мечтаю отлить в бронзе и установить в Париже вот этот эскиз побега Шагала. «Я чувствую, что если останусь в Витебске – зарасту мхом», – сказал художник и на три года покинул провинцию. В результате – обрел мировую славу.

«Человек. Твердое и мягкое» – композиция с интересным сочетанием материалов. Внутренность – мягкая, нежная – из воска, который плавится уже при 6 °C градусах. Пластичность души позволяет воспринимать уроки – и меняться, перерождаться, возрождаться каждые семь лет. Внутренний мир отражается на внешности. Контур – высокопрочный чугун. Температура плавления чугуна — 1200 °C. Получился каркас человека-кремня. Всю землю в ботинках из Стамбула (смотрите «Инсталляцию» – авт.) обойдет – и своего добьется.

Елена Максимова, фото Мирона Щудло