В руках Владимира Карташова корни деревьев обретают вторую жизнь

Говорят, можно бесконечно долго смотреть на огонь, воду и на то, как кто-то работает. А еще на шедевры, которые создает из дерева могилевский ремесленник Владимир Карташов. Глядя на них, без преувеличения, погружаешься в эпоху кубизма, сюрреализма и неоклассицизма с их бесконечной причудливостью форм и игрой оттенков. А ладони навсегда запоминают приятную гладкую теплоту натурального дерева, в которое вложены талант и любовь.

Истоки

У Владимира есть старое фото из детства. На нем маленький пятилетний мальчик лихо управляется с рубанком… Отец строгал во дворе на скамейке какую-то доску, а когда мать позвала его обедать, Вова, игравший неподалеку, взял инструмент и стал продолжать начатое. Да так профессионально! Отец бросил ложку, схватил фотоаппарат и сфотографировал сына через окно.

А уже в 4-м классе мальчик пришел во Дворец пионеров, в кружок резьбы по дереву. В первый же день занятий порезал три пальца на одной руке и два на другой. Но это был единственный кружок, куда он ходил с удовольствием.

Хорошая наследственность

Как правило, талант не берется из ниоткуда. Отец Владимира всю жизнь отработал на «Строммашине» модельщиком. И даже был награжден медалью ВДНХ СССР за модель шиферной машины. А во время войны, когда предприятие вывезли на Урал, где оно производило двигатели к штурмовику ИЛ-2, отец сделал модель этого самолета. Один в один: с боевой раскраской, пулеметами, летчиками…

Так что рубанки, резцы, стамески и другой столярный материал в доме всегда были. А когда Володя учился в 7-м классе, пошла мода на деревянные маски – ими украшали стены. Благодаря этим маскам, он заработал свои первые деньги. Сидел в ванной и строгал. Ему это очень нравилось.

Поиски себя

Превратить умения в профессию все как-то не получалось – всегда что-то мешало. Отец хотел, чтобы сын после 8 класса поступил в Бобруйское художественное училище. Но для этого 14-летнему пацану нужно было уехать из города, от друзей, с которыми было так весело! Понятное дело, что отказался. После окончания школы отец снова предложил ему поехать, только уже в Минск, в художественный техникум. Но и на этот раз не вышло: первые девушки, первая любовь… Куда ж тут уедешь?!

Но ведь талантливые люди талантливы во всем. В то время Володя перешивал друзьям джинсы и брюки, элегантно избавляя их от фабричной мешковатости. А в 44-м училище швейников, как его тогда называли (нынче – экономический профессионально-технический колледж), был единственный вступительный экзамен – по рисованию. Этим и соблазнился. Ну, а поскольку в родне были и закройщики, и портные, и сапожники, решил продлить династию с этой стороны. И пошел становиться закройщиком мужской, женской и детской верхней одежды. Год проучился, а там и армия подоспела.

После мобилизации к портняжному делу возвращаться уже не стал. Вместо этого, отучившись на шестимесячных курсах, отправился на «Химволокно» токарем. В то время работать там было комфортно – смеется, что зарабатывал как космонавт…
А потом отливал люстры и подсвечники, восстанавливал корпуса старинных часов фирмы Буре, был модельщиком по художественному литью, делал столы в стиле барокко, собирал шкафы-купе…

Загадочная жизнь корней

Когда завершилась очередная работа, подумал, что надо заниматься тем, к чему лежит душа и в чем лучше всего разбираешься. А это – дерево и все, что с ним связано. Увидел в Интернете столы из слэба и спилов – красота же! А главное, он тоже так может. И вот уже два года создает красоту, от которой не оторваться…

Владимир ищет деревья поблизости от дома, чтобы было меньше хлопот с перевозкой. Вот начали корчевать деревья в Подниколье – взял там пару корней. На Дебре нашел материал. Что-то приносит Днепр, поэтому по весне он всегда обходит прибрежную полосу. Чтобы довезти до дома «добычу», зовет на помощь друзей, ведь с полутораметровыми в обхвате корчами, да еще покрытыми землей, в одиночку не справиться. Самые тяжелые и объемные корни закатывают на лафет, который цепляется к «Жигулям». Потом, уже на месте, он обрубает все лишнее, а землю откапывает специальными совками и лопатами. Неделя уходит только на то, чтобы выковырять землю из всех возможных щелей.

После этого – моет под высоким давлением, срезает пилой лишнее. После мытья открываются немыслимые пазухи, в которых снова земля, камни, цепи… Снова выковыривает – проволочками, специальными отвертками. А потом… оставляет в покое, чтобы корень подсох и обветрился. Чем он больше, тем дольше его нужно выдерживать, чтобы легче было шлифовать. Шлифует вручную, потому что пока еще не придумали инструмента, которым можно забраться во все древесные закоулки. Старается не злоупотреблять шлифовкой, чтобы оставалось больше натурального. Перчатки выдерживают всего два дня, и потом очень болят суставы…

Как-то смотрел латиноамериканское видео. Там ищут корни в лесах Амазонки или на пляжах. Связывают цепями и топят в прибрежной полосе. Прибой гоняет песок, и корни шлифуются. У нас на Днепре такого прибоя нет.
После шлифовки покрывает дерево льняным маслом с различными добавками для ускорения высыхания. Ему нравится естественный блеск дерева, чтобы были видны его красота и все внутренние переливы. А это дает только масло.
Огромный корень всю жизнь будет отдавать воду, жить и дышать… Поэтому, как ни ровняй, ни шлифуй столешницу, через какое-то время какой-то сучок непременно поднимется, а какой-то опустится. Так что стекло на столешницу лучше жестко не крепить – просто приклеивать силиконовые наклейки, чтобы оно не скользило по дереву.

Взгляд художника

Скрипка Страдивари звучит только благодаря составу лака. Только вот этот состав так никто и не разгадал. Владимир тоже обладает такими знаниями, которых даже в вездесущем Интернете не найти. Потому что в свое время всеми правдами и неправдами искал книги по резьбе. Особенно радовался, когда попадались труды реставраторов, в которых описывались секреты мастерства, о которых никто не знал.
Самое главное в деревьях, которые он ищет, – их необычность. Порода роли не играет. К примеру, андерграундных филинов сделал из обычной сосны. Просто сосна делилась на два огромных сука и образовался очень интересный спил: годовые кольца шли по нарастающей, но практически из одной точки. Ему осталось лишь вырезать, обжечь – и неповторимая вещь была готова!

Как в куске дерева рассмотреть будущий шедевр? Говорит, что видение приходит само… В течение нескольких лет под гаражом валялся корч, который не единожды можно было распилить и пустить на дрова. Но каждый раз что-то останавливало. А потом как-то присмотрелся внимательно: да это же богиня! Вот здесь сук отрежется, пойдет грудь, бедро… Как будто открылись глаза! И буквально за два дня в жизнь воплотилась женщина в стиле Пикассо. Теперь хочет сделать к ней подсветку, ведь когда фигуры подсвечены, они смотрятся гораздо интереснее.

Как-то шел по лугу и увидел дырявый пень. И подумал, что если его порезать на пятаки, все лишнее вычистить, может получиться бра. В итоге вышло необычное декоративное деревце.

А еще в его арсенале, помимо столов, подсвечники, разделочные доски разных расцветок и конфигураций, и крысы – символ наступившего года.
Как дизайнеру, Владимиру интересно смотреть «Квартирный вопрос». Однажды увидел, как резали мясо на досках, похожих на шахматные. А у него всегда остаются небольшие обрезки от разных проектов – яблоня, груша, клен, дуб… И если более крупные части разных пород дерева разной толщины и разного цвета выстрогать и склеить – выходят отличные вещи! Чем больше резать, менять направление распилов и перемешивать, тем получается хаотичнее, а значит, интереснее. Такого же плана можно делать шахматные доски, только чередуя светлые и темные породы дерева.

Возвышенное и земное

Он любит читать фэнтези и восторгается творчеством Пикассо, неравнодушен к работам Бориса Валеджо. И мечтает о собственном байке, хотя бы частично сделанном своими руками. Концептуально и дизайнерски: седло, бак, руль, щитки… Вплоть до подножек. И чтобы закатить его домой, и по утрам протирать полировку, хром и кожу. И любоваться на дело рук своих. Летом ездить, а зимой тереть бархатной тряпочкой…
Но для этого нужны деньги, а с торговлей – просто беда: продвигать себя и свое искусство пока не научился. Это ведь тоже талант, хотя совсем из другой плоскости. Пока же деньги, полученные за «мелочевку», уходят на самое необходимое – наждачку, эпоксидку, инструменты и фурнитуру. А роскошные столы, практически ничем не отличающиеся от работ итальянских краснодеревщиков, все еще ждут своих благодарных ценителей.

Он хочет привести в порядок дом на Подниколье. Дом бабушки с дедушкой, где в детстве проводил все лето, купался и ловил рыбу. Сделать там небольшую квартиру-студию, а наверху – домик для гостей. Чтобы, как отец, там жить и работать.
В центре композиции непременно будет шикарный стол из огромного корня и барная стойка, и люстра… Дерева будет много.

Александра Пронькина
Фото автора