22 апреля отмечается День судебного эксперта. Накануне профессионального праздника мы встретились с одним из старожилов судебной экспертизы, государственным медицинским судебным экспертом-химиком управления Государственного комитета судебных экспертиз по Могилевской области Сергеем Дмитриевым, который более 35 лет отделяет зерна от плевел, проводя химические исследования.

Как пришел в профессию? После окончания Могилевского медучилища в 1973 году Сергей Дмитриев несколько лет работал фельдшером на станции «скорой помощи». Потом служил в армии. После демобилизации снова вернулся на «скорую», а затем поступил в Витебский мединститут на специальность «провизор». После окончания работал заведующим аптекой, а в 1986 году его пригласили работать в тогда еще химическое отделение на базе Могилевского областного бюро судебной медэкспертизы.

– В то время не хватало квалифицированных кадров судебных химиков. Судебная химия не преподавалась в университетах и в других учебных заведениях, – рассказывает Сергей Владимирович. – Прошел подготовку на всесоюзных курсах судебных экспертов-химиков в Ташкенте, это было единственное место, где готовили специалистов такого профиля. Но все равно приходилось получать дополнительные знания из других источников: почитывать периодику, листать подшивки, ведь и специальной литературы в то время тоже не было.

Раньше работа эксперта была связана с так называемой «мокрой» химией, когда в основном проводились специфические химические реакции в пробирках. Инструментальных методов, таких, как сейчас, практически не было.

– В середине 80-х развернулась антиалкогольная кампания и приходилось проводить много исследований по фактам отравлений людей суррогатами. Ведь народ тогда «на ура» употреблял стеклоочистители, «коктейли» в виде дихлофоса с пивом и т.д., – вспоминает эксперт. – И сейчас большая часть нашей работы – это идентификация острых отравлений. Среди всех летальных случаев подавляющее большинство – отравление этиловым спиртом и спиртосодержащими «напитками», в том числе охлаждающими и тормозными жидкостями для автомобилей, в состав которых могут входить очень токсичные вещества – метиловый спирт и этиленгликоль.

Как отмечает эксперт, как правило, большинство бытовых отравлений – дело случайное, когда химвещества переливают в емкости для пищевых жидкостей, например, в пластиковые бутылки из-под газированных напитков. Потом по ошибке содержимое выпивают, приняв за то, что значится на этикетке.

Были случаи отравления и металлическими ядами – в биологических материалах находили цинк. Человек ставил брагу в ведро. Во время процесса брожения происходила реакция окисления, цинк попадал в жидкость, которую самогонщик употреблял, и, как минимум, получал тяжелейшее отравление.

В практике Сергея Дмитриева встречались случаи отравления и ядами растительного происхождения. Например, настойкой чемерицы на 70-процентном спирте, которую используют для ухода за крупным рогатым скотом. Смертельное отравление ядом цикуты 39-летнего мужчины и его 10-летней племянницы, принявших ее за съедобный корнеплод.

Сравнивая начало своей профессиональной деятельности и день нынешний, Сергей Владимирович говорит, что если раньше процесс обнаружения в биологических материалах человека токсических веществ был весьма трудоемким, то сегодня судебная химия изменилась до неузнаваемости. Сейчас для исследований используется целый парк сложнейшего аналитического оборудования. По каждому направлению исследования – отдельный прибор. Например, хромато-масс-спектрометр позволяет определить широкую гамму наркотиков в ничтожно малой доле вещества. Кстати, даже по волосу человека эксперты могут определить, какие наркотики он принимал.

Сергей Дмитриев считает, что сегодня для эксперта-химика практически нет ничего невозможного. Современные методики позволяют определять даже микроколичество любых веществ в биологических образцах, поступающих на исследование.

Сергей КАРПЕКОВ

Фото автора